— Психическое здоровье — довольно общая фраза, — скептически заметил Ральф.

— Да. — Уайзер усмехнулся. Что-то вроде увиденного мною на днях лозунга на бампере автомобиля: «ПРЕДОСТАВЬ МНЕ ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ, ИНАЧЕ УБЬЮ». В любом случае, однако, мы говорим об основных, известных каждому компонентах — способности к познанию, индукции и дедукции, способности к общению, памяти…

— Память у меня стала ухудшаться, — перебил Ральф. Он вспомнил о трудностях с запоминанием номера справочной кинотеатра и о своих продолжительных поисках коробки с бульонными кубиками.

— Вполне возможно, что вы страдаете некоторым ослаблением памяти, однако ширинка на брюках у вас застегнута, рубашка надета на лицевую сторону, и могу поклясться, что спроси я ваше второе имя, вы ответите немедленно. Я вовсе не преуменьшаю ваших проблем — кто угодно, только не я, — но прошу изменить ваш взгляд на вещи хотя бы на минуту-другую. Подумать о тех сферах вашей жизни, в которых вы по-прежнему чувствуете себя отлично. — Хорошо. Эти осознанные и последовательные сновидения — они что, просто свидетельствуют о том, насколько хорошо действуют все системы организма, наподобие индикатора наличия бензина в машине, или действительно помогают человеку функционировать?

— Никто не знает этого наверняка, но, скорее всего, и то, и другое. В начале пятидесятых, когда врачи еще поклонялись барбитуратам <Барбитураты — лекарственные препараты на основе барбитуровой кислоты — оказывают тормозящее влияние на кору полушарий головного мозга и стволовую часть большого мозга. Сон, вызываемый барбитуратами (как и большинством других снотворных средств), по своему течению отличается от естественного сна.

Барбитураты облегчают засыпание, но меняют фазовую структуру сна, укорачивая продолжительность так называемого быстрого (ортодоксального) сна>, некоторые ученые даже пытались доказать, что здоровый сон, за который мы так боремся, со сновидениями вообще никак не связан.

— Ну и?..

— Тесты не подтвердили эту гипотезу. Люди, которые переставали видеть сны, или те, чей сон постоянно прерывался, стали подвержены различным расстройствам не только физического, но и психического здоровья, вплоть до потери способности как познавать мир, так и эмоционально реагировать на внешние и внутренние раздражители. К тому же у них возникли проблемы с восприятием <При нарушении запоминания, хранения и воспроизведения фактов окружающей среды и личного опыта говорят о количественных расстройствах памяти. В сочетании с ложными воспоминаниями, при смешении прошлого и настоящего, реального и воображаемого — о качественных ее расстройствах, называемых парамнезией.>, такие, например, как гиперреальность.

Позади Уайзера, у дальнего конца стойки мужчина читал «Дерри ньюс».

Из-за газеты виднелись лишь его макушка да руки, левую украшало претенциозное кольцо. На первой странице виднелся крупный заголовок:

«ЗАЩИТНИЦА ПРАВА НА АБОРТ СОГЛАСИЛАСЬ ВЫСТУПИТЬ В ДЕРРИ В СЛЕДУЮЩЕМ МЕСЯЦЕ». Пониже и помельче шло:

«Группы сторонников движения „Друзья жизни“ обещают организовать акции протеста». В центре страницы красовалась цветная фотография Сьюзен Дэй — весьма привлекательной, совсем не такой, как на плакате в витрине магазина Далтона. Там лицо ее казалось невыразительным, даже несколько зловещим, здесь же Сьюзен Дэй была сияющей, с лучистым взглядом. Длинные, с медным отливом волосы были откинуты назад, открывая лицо. Умные, проницательные темные глаза. Значит, Сьюзен Дэй все-таки приезжает. Пессимизм Гамильтона Дейвенпорта был напрасным.

Но то, что увидел Ральф потом, заставило его совершенно забыть и о Дейвенпорте, и о Сьюзен Дэй.

Вокруг рук мужчины, читающего газету, как и возле его макушки, стала собираться серо-голубая аура. Но особенно яркой она казалась вокруг кольца с ониксом, которое носил мужчина. Аура не затуманивала наоборот, проясняла, превращала камень в некое подобие астероида из фантастического фильма…

— Что вы сказали, Ральф?

— А? — Ральф с трудом отвел взгляд от кольца. — Не знаю… Разве я что-то говорил? Думаю, я спросил, что такое гиперреальность.

— Сверхчувствительная восприимчивость, — пояснил Уайзер. — Как будто вы пустились в ЛСД-путешествие <ЛСД — синтетический наркотик.>, не принимая никакой химии.

— О… — протянул Ральф, наблюдая, как яркая серо-голубая аура начала формировать сложные рунические узоры при помощи того пальца, которым Уайзер подбирал крошки от пирога" Сначала это было похоже на буквы, начертанные инеем… Затем на предложения, написанные в тумане… Затем на странные, вызывающие изумление лица. — Ральф моргнул, и все исчезло. —Конечно, конечно. Но послушайте, Джо, если народные средства не помогают, как, впрочем, и патентованные препараты, и даже могут изменить все к худшему, вместо того чтобы помочь, что же тогда остается? Ничего. Правильно?

— Вы будете доедать? — спросил Уайзер, указывая на тарелку Ральфа.

Морозное серо-голубое свечение наподобие арабской буквы из сухого льда сорвалось с кончика его пальца.

— Нет. Я сыт. Возьмите, если хочется.

Уайзер подвинул тарелку Ральфа к себе.

— Не стоит сдаваться так быстро, — сказал он. — Мне бы хотелось, чтобы вы еще раз зашли в «Райт-Эйд», я дам вам пару визитных карточек. Мой вам совет, позвольте этим парням попробовать.

— Каким парням? — Ральф завороженно смотрел, как Уайзер открыл рот, чтобы откусить пирог. Каждый зуб окружало огненно-серое свечение. Пломбы сверкали наподобие маленьких солнц. Крошки пирога и яблочной начинки (спокойно, Ральф, спокойно) тоже светились. Затем Уайзер закрыл рот, и свечение исчезло.

— Джеймсу Рою Хонгу и Энтони Форбесу. Хонг занимается акупунктурой, его кабинет расположен на Канзас-стрит. Форбес же — это врач, владеющий искусством гипноза, он принимает на Хессер-стрит. И прежде чем вы назовете их шарлатанами…

— Я так не скажу, — спокойно произнес Ральф. Рука его потянулась к Магическому Глазу, который он по-прежнему носил под рубашкой. — Поверьте, я этого не сделаю.

— Что ж, отлично. Я вам советую сначала обратиться к Хонгу.

Иголки выглядят пугающе, но сама процедура почти безболезненна. Понятия не имею, что это такое и как срабатывает, зато когда два года назад стало особенно худо, Хонг мне очень помог. Форбес тоже неплох — так я слышал, — но я предпочитаю Хонга. Он ужасно занят, но я постараюсь вам помочь записаться на прием. Так что скажете?

Ральф увидел яркое серое свечение, не толще нитки, вырвавшееся из уголка глаза Уайзера и скатившееся вниз по щеке, как супернатуральная слеза. И это все решило.

— Я даю добро.

Уайзер радостно передернул плечами:

— Умница! А теперь расплачиваемся и убираемся отсюда.

На полдороге к аптеке Уайзер остановился, привлеченный плакатом в витрине. Ральф же только мельком взглянул на него. Он уже видел такой в витрине магазина подержанной одежды.

— Разыскивается за убийство, — отрешенно произнес Уайзер. — Люди вообще потеряли голову.

— Да, — согласился Ральф. — Будь у нас хвосты, думаю, большинство из нас проводило бы все дни в погоне за ним, пытаясь откусить.

— Отвратительная выдумка, — раздраженно сказал Уайзер, — но посмотрите-ка на это!

Он указал на что-то рядом с плакатом, написанное на пыльном витринном стекле. Подавшись вперед, Ральф прочитал три коротких слова: «УБИТЬ ЭТУ СУКУ». От них шла стрелка, указывающая на фото Сьюзен Дэй.

— Господи, — прошептал Ральф.

— Да-а, — согласился Уайзер. Достав носовой платок из заднего кармана брюк, он вытер надпись, оставляя на стекле ярко-серебристый след, видимый только Ральфом.

Пройдя следом за Уайзером в конец аптеки, Ральф замер на пороге кабинета Джо размером не более кабинки общественного туалета, в то время как Уайзер, оседлав единственный предмет обстановки — высокий табурет, — стал звонить в офис Джеймса Роя Хонга, акупунктуриста. При этом он нажал кнопку громкоговорителя, чтобы Ральф мог следить за ходом разговора. Регистратор в приемной Хонга (некая особа по имени Одри, отношения с которой у Уайзера были намного теплее, чем того требовали профессиональные рамки) поначалу сообщила, что доктор Хонг не сможет принять нового пациента до Дня Благодарения. Ральф сразу сник. Уайзер поднял раскрытую ладонь в его сторону — "Минуточку, Ральф ", — а затем упросил Одри найти (или создать) свободное местечко для мистера Робертса в начале октября. Еще целый месяц, но все же лучше, чем ждать Дня Благодарения <Официальный праздник в память первых колонистов штата Массачусетс. Отмечается в последний четверг ноября.>.